Интервью с Магне Фурухольменом для журнала "Hot Rod" (2003 г.)
-Должно быть, вы очень гордитесь тем, что во всем мире Норвегия ассоциируется с четырьмя вещами: фьордами, викингами, сожжением церкви сатанистами и а-ха. Это делает вас национальной гордостью и живой легендой! Каково это - ощущать себя настолько знаменитыми?
-Я бы не стал все так преувеличивать. Выкиньте нас из вашего уравнения, и страна станет казаться совсем унылой, не так ли? Мне не всегда так уж нравится тот статус "посланцев", которым нас увенчали. Мы же не национальная спортивная команда.
-Ваш отец погиб, когда вы были еще ребенком. Но он тоже был музыкантом. Насколько сильно он повлиял на ваш профессиональный выбор?
-Я думаю, его судьба сыграла огромную роль в тех выборах, которые я делал на протяжении жизни. Возможно, даже большую, чем если бы он был жив… Большинство того, что я сделал, я сделал во имя погибшего отца.
-Вы потратили много времени на поиски удачи в Лондоне. И каковы же результаты?
-Лондон был "домом" в течение 11 лет. Он один из тех городов, в котором явно лучше жить, имея деньги, чем не имея их. У меня очень давнее противоречивое отношение к Лондону, который я люблю и ненавижу одновременно. Но, вернувшись сюда в этом году, я понял, что снова могу тут жить! Определенно, потрясающая роскошь здесь смешивается с грязью, и именно это мне здесь нравится - это делает людей более хрупкими. Мы как раз празднуем выход в свет двадцатого фильма о Джеймсе Бонде.
-Что вы чувствовали, создавая саундтрек к The Living Daylights в 1987 году, и встречались ли с великим "007" лично?
-Зависит от того, кого вы называете великим "007". Мы знакомы с Тимоти Далтоном. Лично я думаю, что эта его роль - ошибка кастинга. Он великолепный драматический актер. Я видел его в спектакле с его прекрасной женой, Ванессой Редгрейв, в Лондоне. Увидеть его после этого в роли Бонда было просто нелепо… Роджер Мур мне понравился больше, его стиль и манера двигать бровями вверх и вниз… Вот это игра! Наконец, он вложил в роль долю юмора, а это всегда неплохая идея. Говорят, что каждая группа должна работать над образами своих исполнителей. Ну например в Spice Girls есть одна хорошенькая, одна робкая, одна сексуальная, и т.д. В Beatles есть мечтатель, живчик, интеллектуал и один слегка повернутый.
-Как бы вы описали всех участников а-ха?
-Все трое просто ужасны, раз уж вы спросили. В самом начале все наши кастинги заканчивались тем, что мы просто не могли ничего делать так, как хотели. Мне вот повезло быть в роли клоуна… По крайней мере, люди воспринимали это всерьез.
-Вам когда-нибудь приходилось сталкиваться с вашими кумирами? И если да, то что вы ощущали: шок, истерику, просто немели?
-Однажды в Монако я вел себя как беспардонный фанат. Мы с Мортеном зависали с Робби Робертсоном и Джорджем Харрисоном, которые занимают высокие места в моем списке самых влиятельных людей в моем музыкальном продвижении. Вдобавок, они оба были под мескалином. Я помню, как мы стояли около какого-то шикарного ночного клуба и все четверо писали в окрестные кустики, а потом Джордж Х. сказал: "Вот потрясающий момент для папараццо!… " Самый запоминающийся рок-н-рольный кадр! В определенный момент своего пути ты неизбежно встречаешь почти всех звезд, которых знаешь, да и тех, кого не знал раньше. Обычно все они очень приятные и вежливые люди - и одновременно совершенно не запоминающиеся в жизни. Однажды я ужасно нервничал перед звонком домой Йоко Оно, в Нью-Йорк, насчет одной выставки в Центр Искусств Хени-Онстад. Я никак не мог придумать, что сказать, но первая же ее фраза была: "Простите, я как раз стою с индейкой в руке…" Я подумал, что это был какой-то политический ход, и ломал голову над достойным ответом…. А закончилось это тем, что на День благодарения я подарил ей фаршированную индейку.
-Как-то во время тура вы назвали себя "слабовольной девчонкой". Вы только что завершили огромный тур, и все еще так считаете?
-Нет. В моем не слишком молодом возрасте мне стали нравиться дороги. Чересчур патетично? Наверное, это кризис среднего возраста. Но это еще и потому, что теперь я себе намного больше позволяю, например, играть на разных инструментах, таких как клавишные и гитара, и петь. Скорее всего, я больше не буду делать то, что у меня не слишком-то хорошо получается. Турне - это путешествие, в котором мы не видим городов, и встречаем людей, не соприкасаясь с их жизнями. Я действительно очень загружен, так что кочевой стиль жизни подходит мне больше, чем тот, к которому я стремился до этого.
-Ваша первая выставка прошла в 1989 году. Насколько изменилась и усовершенствовалась ваша работа?
-С того момента все пошло под откос! Ну а если серьезно, я думаю, что 1995 был прорывом (выставка Kutt в Центре Искусств Хени-Онстад). Это была моя первая и последняя концептуально однородная выставка. С тех пор я больше всего боюсь сделать что-то лучше и заснуть на гончарном круге. Мне всегда нравилось творить. Я имею в виду, делать что-то руками… Позже я почувствовал, что больше не хочу начинать что-то и ждать потом реакции общественности. Я рассматриваю искусство как наилучший способ движения. Слово "движение" как никакое другое правильно описывает мои ощущения: наилучший способ для меня и окружающих перенестись из одного места в другое.
-Считаете ли вы, что отсутствие художественного образования как-то вас ограничивает?
Нет, в этом моя сила. В последней работе Blatoneboulevardene вы размышляете о таких вещах, как смерть вашего отца.
-Для вас это символизирует процесс освобождения?
Иногда я чувствую себя расхитителем могил. Но в то же время, это моя история и это мой путь осознать ее: я подменяю воспоминания на что-то более конкретное, такое как картина, гравюра, какой-то предмет, и т.п. К тому же это дешевле, чем обычная терапия…
-Работы каких людей вас вдохновляют?
-Очень многих. Их слишком много, чтобы упоминать по именам. Встречать всех этим мастеров мирового уровня во время работы в Центре Искусств Хени-Онстад в семнадцатилетнем возрасте, видеть, как они разрабатывают выставки, развешивать картины вместе с ними, узнавать их мысли… это вдохновение было очень важно для меня в самом начале. Также вдохновляет работа по соседству с норвежскими художниками-коллегами, с такими людьми, как Кьель Нюпен, Улав Кристофер Йенсен, Кьель Эрик Килли Олсен и другие.
-Если бы вы могли сделать выставку своих работ в любом месте на этой планете, где бы она была и почему?
Луизиана, пригород Копенгагена. Это просто потрясающе красивое место. Увидеть свою работу на почтовой марке должно быть действительно потрясающе. А тем более знать, что она будет доставлена в двери домов по всему миру. Что вы почувствовали, когда получили такой заказ? Не стал изображать безразличие… Для меня это очень серьезно. Темой для марки был День Святого Валентина.
-Сложно ли быть непредсказуемым в выборе рисунка, особенно учитывая маленький размер марки?
-Я не настолько боюсь быть "предсказуемым". Будучи поп-музыкантом, непременно научишься идти вразрез клише. Я решил делать всю работу для данного проекта и последующей выставки в реальном размере марки, одновременно избегая миниатюрного искусства. Я хотел сделать монументальную работу на квадратном дюйме. Я хотел использовать маленький формат сам по себе. Часто замечаю, что такие ограничения подстегивают, для меня эта работа - визуальный эквивалент поэм хайку. Новый стиль развивался благодаря маленькому пространству. Про себя я подумал: "Ведь тебе представился единственный шанс сделать настоящую почтовую марку, так что используй его, просто внеси свой вклад в историю марок и почты". Я сделал серию, в которой нитки и веревки создавали романтическую картину: "банты, которые берут в плен". Я им сказал, что не хотел бы делать марки, на которых были бы даты продажи, так что они (Норвежская Королевская Почта) переделали их из марок на День Святого Валентина в целую кампанию для написания "настоящих" писем в этой эре е-мейлов.
-В мире существует не так много художников, которые одинаково успешны более чем в одной области, и вы один из них. Как вы думаете, почему это произошло?
-Я не согласен. Успех приходит ко многим…
-Над чем вы предпочитаете работать?
Над тем, над чем еще не работал. Самое веселое - играть с газетами и телевидением, с их ожиданиями относительно меня. Другие знаменитости, такие как Боуи и Леннон, Ронни Вуд, Пол Маккартни, Джейн Сеймур и принц Чарльз доказали, что известность открывает все двери. Но вы более, чем кто бы то ни был, доказали, что у вас есть талант и особая энергия.
-Вы гордитесь этим?
-В этом списке мне особо нравится принц Чарльз… Мне кажется, вы могли бы придумать гораздо более интересных звезд, чем те, которых я назвал? Я подписываюсь под утверждением, что все члены королевских семей мира должны работать на поприще искусства и выставлять свои работы на выставках, и терять свой социальный статус, если все, что они делают, - фигня! Что если бы среди всех этих богатых и ленивых по части прогресса людей объявился бы новый Балтус или нереализовавшийся Барни?! Даже если бы он оказался один, это было бы лучше. И осталось бы меньше места для продвигаемых бесталанных художников, которые постоянно настаивают на собственных выставках! Неужели вы думаете, что "особая энергия" делает меня, сорокалетнего мужчину, гордым? Или это шуточный вопрос? Ладно, в конце концов, работа - это то, что ты оставляешь после себя. Иногда ты действительно смотришь на сделанные тобой вещи, и они дают тебе легкое ощущение гордости. В большинстве случаев ты просто испытываешь разочарование.
-Международная пресса проявила немалый интерес к рождественскому дереву на вокзале Осло, которое вы украсили 14.000 кронами в форме звездочек оригами, и которое было полностью оборвано ворами. В чем была задумка и что вы почувствовали, когда деньги исчезли через несколько дней после появления?
-Да уж, я был просто в шоке, когда друзья из Нью-Йорка сказали мне, что видели репортаж по CNN! Все, что связано с деньгами, неизменно становится привлекательным шоу. Наряду с другими художниками, меня попросили украсить елку, и я решил проинтерпретировать это предложение самым простым и тривиальным способом. Так как гонорар составлял те самые 14.000 крон, я просто использовал его для декорации. И это породило гораздо больше шумихи, чем я ожидал. Некоторые решили, что это просто вандализм. Другие решили, что это трогательно. А мне показалось, что это весело! Пресса преследовала меня, пытаясь выяснить, сообщил ли я в полицию о краже. Конечно, вся идея была испорчена. Я им сказал, что вор только что закончил дело, получая зарплату в процессе. Пресса часто недооценивает свою собственную роль в событиях! Дело в том, что дерево было подвешено на высоте добрых трех метров над землей, и никто бы не узнал, что деньги были настоящие, если бы не репортажи в телевизионных новостях…
25 февраля 2004.
| 
